• Винно-коньячные этикетки СССР
• Розничные цены на вина и коньяки СССР
• Регионы советского виноделия
• По страницам истории
• Форум

Невинная ягода, или почему раскорчевываются виноградники

Стоит вслушаться в пронзительные слова из песни Булата Окуджавы: «Виноградную косточку в теплую землю зарою», и осмелимся утверждать, что каждый, будь то хоть житель Коми АССР или сибирский старожил, сроду не видевшие виноградников, сердцем верит, какое это святое и благородное дело растить лозу. Для тех же, кто родился и вырос на юге страны, хлеб и виноградная гроздь испокон были единым символом жизни. Семь тысяч лет возделывают люди виноград в Причерноморье и в районах, прилегающих к Каспию. Со времен античности сохранились здесь предания о том, как враги, вторгаясь в эти края, огнем и мечом в первую очередь стремились уничтожить лозу, считая, что только так можно лишить народ веры в себя и в свое будущее.
Вспоминаем это, чтобы подчеркнуть: есть на земле дело, которое издревле сродни хлебопашеству. И еще потому, что в многочисленных письмах в редакцию вдруг явственно зазвучал сигнал тревоги: лозу вырубают, по виноградникам прошел нож бульдозера.

Сигналы эти подтверждает и статистика. В прошлом году, например, в Азербайджане раскорчевали семьдесят тысяч гектаров — почти треть виноградников. Меньше стало их и в усадьбах колхозников. По словам заместителя председателя республиканского агропрома А. Асадуллаева, второй год виноград у населения не закупается. И люди начали лозы свои помаленьку вырубать, сократив посадки уже почти наполовину.
В Крыму несколько районов — Нижнегорский, Джанкойский, Советский — тоже пытались сразу на треть «урезать» виноградники, их вовремя остановили.
В Страшенсксм, Каларашском, Унгенском районах Молдавии сельские депутаты ходили по дворам, истово убеждали крестьян корчевать лозу на приусадебных участках. А в общественном секторе за последние три года виноградники на 42 тысячах гектаров вымерзли. Бедствие? Но ведь многие хозяйственники вздохнули с облегчением: им, мол, грех на душу брать не пришлось, природа помогла. Не кощунство ли — радоваться? Что за поворот такой произошел в умах, в сердцах, в образе жизни людей, для которых виноградная лоза была раньше святыней?
Не станем притворяться, что нам неведом ответ на этот вопрос. Выкорчевка стала следствием, а сказать точнее — уродливым вывертом борьбы с пьянством и алкоголизмом. Виноград в сознании многих почему-то ассоциируется только с вином. Тогда как изначально солнечная ягода дарила людям здоровье, силу, бодрость.
Одна из причин раскорчевки лежит на поверхности: если уж началась кампания, — надобно отличиться, раньше всех рапортовать, выглядеть исполнительнее соседа. Тем более что у виноградарско-винодельческих республик были все резоны испытывать чувство вины. За свои разбросанные по всей стране заводики, разливавшие «бормотуху». Эшелоны цистерн, где плескались «солнцедары», круглый год торопились на север и на восток, изрядно пополняя бюджеты солнечных республик.
Об утраченных доходах, что получали три года назад от крепленых вин, многие и сегодня вздыхают с сожалением. Еще бы! На молдавском совхозе-заводе «Зубрешты», например, на «крепляке» брали ежегодно более миллиона рублей. В прошлом же году понесли убыток в 50 тысяч, хотя и успели сбыть вино в Башкирию по 14 копеек за литр, где его перерабатывают на кормовые дрожжи. В хозяйстве «Корнешты» получали прибыли 2,5 миллиона рублей, а в прошлом году вышло всего 460 тысяч. Все по той же причине перестали поставлять крепленые вина. А с ними-то было без мороки — вези хоть на край света в цистерне, а уж разнообразие марок создать — пара пустяков. Молдавские кооператоры, например, закупив у населения вино из выжимок, добавляли в него спирт, сахар, маленько полыни и лепили этикетку — «вермут». Стыдно вспомнить!
Отсюда и причина вторая, главная: легкие деньги не могли не развращать. Был бы хоть какой виноград и побольше — вот под каким гласным девизом шло расширение плантаций.
С 1965 года за двадцать лет общая площадь виноградников в Азербайджане выросла почти втрое и превысила четверть миллиона гектаров. Но почти 50 тысяч из них урожая не давали, ибо сажался виноград второпях, необходимых прививок не делали, вот и разгулялась здесь филлоксера — вредитель, сделавший плантации «пустыми». Часть виноградников посадили на засоленных и переувлажненных землях, а на 10 тысячах гектаров виноградники прожили уже сорок лет и стали бесплодными.
Не лучше — и в Крыму. Брошенный в середине пятидесятых годов клич о превращении крымской земли в край садов и виноградников обернулся... тринадцатикратным увеличением площадей под виноградниками. В самые невероятные сроки плантации здесь заняли почти 150 тысяч гектаров. Хозяйства в погоне за гектарами добывали саженцы, где только могли, не интересуясь ни их родом-племенем, ни устойчивостью к холодам и болезням. В спешке, рассказывают, черенки — то порой втыкали в почву «вниз головой». Изреженные плантации, малоценная ягода, которую дают теперь южнобережные «мускаты», безоглядно перенесенные с морского побережья в степь, хилая перерабатывающая промышленность — вот печальный итог той кампании.
Молдавии тоже хотелось быть «самой-самой». Раскорчевывали леса, сады на склонах холмов и сажали лозу, а кончилось все оползнями. Виноградники, устраиваемые в долинах, вымерзали, но это никого не останавливало — сажали снова. Обязательства по винограду республика принимала непосильные. В таких условиях правило известное: «любой ценой»! Недозрелая ягода тяжелее — собирали недозрелую. Закупали у колхозников фальсифицированное — из выжимок с сахаром — вино, а на бумаге превращали его в тонны винограда. Причем за ценой действительно не стояли: пресловутый этот самый «штапель» на сахаре оплачивался дороже, чем натуральное вино. Легкий «пьяный рубль» породил спекуляцию. Ловкачи, покупая у государства виноград по 22 копейки за килограмм, продавали его на винозаводы как свой, по 54 копейки.
Невеселый этот экскурс в недавнее прошлое нужен, ибо без него не понять сегодняшнего состояния дел в виноградарстве. Ясно, тому, что было, уже не бывать: сейчас портвейно-вермутовые разливы практически пересохли, и что это навсегда — сомнений нет.
Так, может, и совсем неплохо, что под ножами бульдозеров затрещала лоза? Ведь освободившаяся земля пошла под картошку, зерно, хлопок, сады, которыми заменили в том же Азербайджане десять тысяч гектаров раскорчеванных старых виноградников. Спросим еще определеннее: не является ли сокращение площадей под виноградниками выпрямлением перекошенной экономики, корректировкой, обусловленной жизненной необходимостью?
Пожалуй, это был бы слишком простой выход. Разве такая простота не хуже воровства? Ибо забивать гвозди можно ведь и микроскопом, да вот стоит ли? Там, где может расти виноград, должен расти виноград, а не репа — не так уж и обширны у нас земли, способные напоить соком солнечную ягоду. Потому и не может быть «слишком много» виноградников ни на Кавказе, ни в Крыму, ни в Молдавии, и если менять, так, видимо, не сельхозкарты, а сам принцип подхода к виноградарству. Ведь отрасль, несмотря на, казалось бы, бурное развитие, в последние десятилетия жила ущербно. И вот теперь, когда диктат винно-ягодного вала уходит в прошлое, виноградари, наконец-то, получают возможность возродить древнее свое искусство.
Первый вопрос, который предстоит решить: тот ли виноград, что выращивается, нужен сегодня? — не был неожиданным. Всем известно, что не совсем тот. Куда больше нужно ягод столовых сортов, а именно их в Молдавии и Азербайджане, например, производят лишь 8 процентов. Решили пока перевести на столовые сорта как минимум четвертую часть посадок. Вслед за раскорчевкой вымерзших и старых виноградников предполагалось немедленное восстановление их в полном объеме, в новом, улучшенном качестве.
Но решить и сделать — разные вещи. В Азербайджане, скажем, выкорчевали виноградники на 70.000 гектаров, а размещают новые только на 50 тысячах. Официальное объяснение: нет посадочного материала, слабы питомники, нужное количество саженцев не удается закупить и по импорту. Это правда. Но — не вся. Достаточно побывать на полях Масаллинского или Исмаиллинского районов, чтобы убедиться, с какой неохотой ведутся работы по восстановлению плантаций. «Дорого и бесперспективно» — такое мнение на этот счет мы слышали от многих хозяйственников республики: каждый гектар обходится более чем в 5 тысяч рублей.
В выигрыше оказались лишь хозяева дальновидные. Ханларский агропромышленный комбинат, к примеру, заменил в течение последних лет полторы тысячи гектаров технического винограда столовым и теперь, как говорится, на коне.
— Мы, пожалуй, единственное сейчас в республике виноградарское хозяйство, не испытывающее трудностей, — рассказывает директор комбината М. Абдуллаев. — Качество ягод отменное, вот и берут — только дай. За два года пятилетки поставили в союзный фонд 19 тысяч тонн винограда столовых сортов, а начинали ведь с 262 тонн в сезон. От производства так называемых виноматериалов отказались сами, еще за год до известного постановления.
А вот другие, погнавшись за «пьяным рублем», сидят на мели. Остро недостает посадочного материала столовых и других перспективных сортов в Крыму и Молдавии. Как видим, выбраться отрасли из питейного тупика совсем непросто.
Ко главные трудности еще впереди. Возрождение виноградарства — это не только закладка столовых сортов. Планируемое трех- и четырехкратное увеличение производства столовых ягод и винограда других ценных сортов требует многократного увеличения доли ручного труда на плантациях. Сегодня в большинстве хозяйств люди уже и не помнят, когда они в последний раз укрывали виноградники на зиму — работа эта адская. Но без нее как раз и вымерзли в первую очередь самые благородные сорта — «мускатные», «совиньон», «шардонэ», «пино», «траминер» — и, разумеется, столовые, которых и так-то было всего ничего. Прибавьте теперь необходимость тщательного ухода, деликатного ручного сбора, аккуратнейшей транспортировки... Только от дум обо всем этом тошнехонько становится хозяйственникам, отвыкшим работать с виноградом культурно. А иной заявляет прямо не выйдет, дескать, не заставишь сейчас людей, избалованных техникой, гнуть спины на плантациях.
Может, год — два назад на такое и возразить было нечем. Но вот попробовали в этом году в Молдавии семейный подряд и убедились, получается!
Но есть тут и вопрос: кропотливый труд должен и оплачиваться по достоинству — задешево высокосортный столовый виноград не получишь. Будь цена на него выше, и охотников его растить нашлось бы больше.
Директор специализированного крымского совхоза «Виноградный» Г. Авраамов справедливо сетовал, что хозяйство, уже закладывающее на зиму 500 тонн винограда, даже 8 марте не смеет продавать его дороже 98 копеек за килограмм — дешевле некуда. Сегодня мощности позволяют сберегать в Крыму 7 — 8 тысяч тонн янтарных ягод, скоро к ним прибавятся емкости еще на 2,5 — 3 тысячи тонн, но в общем-то стимулов развивать базу хранения нет. Невыгодно. Странно. Кто, давайте скажем откровенно, кто из нас отказался бы купить под Новый год килограмм винограда, скажем, хотя бы за два рубля? Словом, проблема упирается и в новую политику закупочных цен, и в возможность большей свободы хозяйственного маневра.
Но и решив все это, мы не должны упускать из виду, что столовыми сортами предполагается занять только по одному гектару из каждых четырех. Две трети плантаций с техническими сортами — сырьевая база для производства в первую очередь виноградных соков и выработки на их основе безалкогольных напитков.
Переориентация промышленной переработки винограда, то есть замена соками крепленых вин, началась повсеместно еще в позапрошлом году. Сказать, что она повсюду идет гладко, никак нельзя. В Крыму, например, панические мысли о необходимости срочной вырубки виноградников вызвало решение Госагропрома УССР, определившего объем ежегодной выработки соко- и виноматериалов чуть более 4 миллионов гектолитров. А для этого вполне достаточно около 60 тысяч тонн ягод, или всего-навсего 12 тысяч гектаров виноградников — в несколько раз меньше, чем сейчас. Если допустить, что розно столько же винограда пойдет на продажу в свежем виде, то в остатке все равно будет добрых 120 — 130 тысяч тонн, С ним-то что делать? Как тут не подумать, что часть плантаций надо перепахать?
Дело стопорится из-за убогой перерабатывающей промышленности. Минлегпищемащ СССР оказался абсолютно неготовым помочь перестройке нашего виноградарства. Вся надежда теперь на разработанную в стране 8-летнюю программу развития, реконструкции и технического перевооружения перерабатывающих отраслей агропромышленного комплекса. Но ведь и восемь лет — срок немалый. Что же — ждать?
Виноградари Молдавии первыми, пожалуй, осознали: надо действовать, как-то выкарабкиваться и самим. Перепрофилировали на соки 51 предприятие, внедрили сотни единиц оборудования, в том числе переделанного, самодельного. Нашлись и помощники. На тираспольском заводе «Литмаш» изготовили первые в стране установки дезалкоголизации сока, ранее заспиртованного для хранения. Апробируются и другие методы хранения. Результат налицо: на хранение заложено 2,5 миллиона гектолитров соков-полуфабрикатов, к 1990 году их будет приготовляться вчетверо больше. Уже сегодня республика уверенно лидирует, поставляя стране две пятых всего, свежего винограда и соков.
Выходит, можно? Да. Но опять приходится оговариваться: можно-то можно, только интерес невелик. Виноградарские хозяйства и на сокопроизводстве едва сводят концы с концами.
Да, соки, конечно же, в первую очередь соки определяют доминанту перестройки виноградарства! Но точку на этом ставить рано. На примере все той же Молдавии — мы подсчитали — на соки и ягоды в свежем виде планируется выделять примерно 60 процентов винограда. Куда остальной?
Проницательный читатель уже догадался, что речь снова о виноделии. И в ясном свете нашей общей борьбы с алкоголизмом и пьянством он может спросить: неужели, как говорится, поп свое, а черт свое — опять, значит, «пьяные деньги»?
А если не отводить стыдливо глаза, недослышивать, не отворачиваться и вообще не уходить от очевидного, не фарисействовать? И тогда станет ясно, что забота наша об искоренении пьяного проклятия вовсе не ставит цель искоренить заодно и искусство виноделов.
Факт, что с пагубой крепленых вин практически покончено или почти покончено, неоспорим. В Молдавии, скажем, иной год до 70 процентов винодельческой продукции составлял «крепляк», а сейчас — 2,5 процента. Да и то это дорогие вина специальных технологий. Подчеркнем: в Молдавии, как и в Грузии и на Южном побережье Крыма, давным-давно люди умели делать изысканные марочные вина. И сейчас, когда добыча денег посредством «крепляка» прекратилась, древнее искусство опять оказалось на виду. В краях традиционного виноделия всегда выращивали особо ценные сорта винограда, здесь есть свои школы, учебные заведения, здесь — опыт веков. Лишиться его, погрузить во тьму забвения — проще простого, ибо нет силы губительнее, чем кампанействующий бюрократ-исполнитель.
А кампанейщина сказывается. Грустно слышать, что неуютно чувствует себя сегодня знаменитое объединение «Массандра» с его неповторимыми виноградными микроучастками. «Массандру» давно надо было объявить виноградным заповедником, она могла бы и впредь оставаться поставщиком на мировой рынок редких вин. Но знаменитое специализированное объединение расчленили, передав половину его Судакскому РАПО. Хотя куда разумнее было бы сделать наоборот: не только восстановить известную фирму, но и подчинить ей ряд прибрежных совхозов. Или пойти еще дальше — сохранив автономию «Массандры», создать на ее базе вместе с «Крымсовхозвинпромом» одно мощное объединение «Крымский, виноград», которое способно было бы противостоять отчуждению южнобережных плантаций под разные стройки, чего не могли сделать раньше.
Нельзя забывать, что и при внутреннем широком рынке марочные вина Грузии, Молдавии, Крыма у нас сегодня покупает заграница, хотя, к сожалению, в незначительном количестве. Но ведь могли бы и больше, ибо и искусство виноделов у нас высокое, и виноград чудный, но подводит — и здесь, представьте! — техническая и технологическая отсталость.
Ну а там, где нет вековых традиций виноделия, не стоит о том и печалиться. Там надо думать, как лучше распоряжаться виноградом и, насовсем покончив с виноделием как отраслью хозяйства, специализироваться: Средней Азии, скажем, на своих сладких столовых сортах, изюме и кишмише, Азербайджану — на соках и свежем винограде.
Сказать, понятно, легче, чем сделать. Уже теперь Азербайджан испытывает тяжкие муки со сбытом свежего винограда. Судя по пачкам телеграмм-отказов, виноград категорически не нужен, например, многим областям РСФСР. Торговля и потребкооперация не хотят связываться с этой обузой, которая гниет быстрее яблок или капусты. В нынешнем году отказов было даже больше, чем в прошлом, — на десятки тысяч тонн. Нет, не готова торговля, не готовы ни планирующие органы, ни транспортники к тому, чтобы помочь виноградарям перейти от лозы пьяной к лозе трезвой. Не готовы. Не могут или не хотят?
Вот и возникает далеко не риторический вопрос: а нужен ли советским людям виноград? Вроде бы нужен, но никто не знает сегодня, каков на него реальный спрос. В Госагропроме СССР все поставки расписаны по годам, только вот втиснуть в эти узкие графы свои урожаи виноградарским республикам не удастся. Виноград, один из самых ценных и прибыльных продуктов земли, для множества его производителей тяжкая обуза. Ведь это же парадокс: «лишней» стала та самая янтарная ягода, которой... нет в продаже на большей части территории страны. По статистике, среднедушевое потребление ягод, сушеного винограда и соков в пересчете на свежий виноград составило у нас в прошлом году 7 килограммов. Меньше, как говорится, некуда. Даже на курортном берегу Крыма — совсем уж нелепо — отдыхающие не могут купить в государственных магазинах виноград. Почему?
Сегодня на виноградной лозе нависли гроздья этих вопросов, которые давно созрели и которые пора бы снять.

Омар Хайям

Расул Гамзатов

Мирза Шафи Вазех