• Винно-коньячные этикетки СССР
• Розничные цены на вина и коньяки СССР
• Регионы советского виноделия
• По страницам истории
• Форум

Портвейн за полтора миллиона

Неделя в начале апреля на аукционе «Сотби» была названа русской. На Нью-Бондстрит в Лондоне продавали шедевры русского и советского искусства из частных собраний, исторические реликвии нашей страны. На аукционе также были выставлены коллекционные массандровские вина.

Была ли необходимость продавать коллекционные вина. Этот вопрос задают «Правде» читатели, а журналист В. Мунтян адресовал его генеральному директору производственного объединения «Массандра» Н. Бойко:
— Вино — это товар. Товар, который выставлен в витринах магазинов. Теперь, правда, все реже и не везде, но об этом позже. А что касается массандровской коллекции — это 800 тысяч бутылок. В двадцатых годах были собраны воедино партии выдержанных вин из собраний князей Голицына, Воронцова из ливадийского имения Романовых... Самый старый образец музея Массандры — вино 215-летней выдержки урожая 1775 года. Музейные экспонаты не продаются. Да и вряд ли вино это пригодно для употребления. Что касается коллекционных вин, то ими торгует весь мир. Так что упреки в том, что мы распродаем народное достояние, несправедливы. Мы привезли в Лондон 13.485 бутылок. Заработали 1,45 миллиона долларов. Рекордная цена трех бутылок белого портвейна «Ливадия» —12.550 долларов.
Нанесли ли мы ущерб коллекции? Вино, как живой организм проходит стадию молодости, зрелости и умирания. По данным исследований, вина достигают пика лучших потребительских свойств: столовое белое — к 10 годам, красное сухое — до 14 лет, тип портвейна белого и красного — до 20 лет, мадера—8—10 лет, токайское—15—20 лет, полудесертные вина—10 лет, херес —30 лет. А затем, увы, вино стареет. Теряет букет, аромат... Нет, не аукционы угрожают коллекции.
Может случиться так, что мы не сможем закладывать новые партии вин на коллекционное хранение. Техника, оборудовани старое, не менялось десятки лет. Почти все делаем вручную.
Еще недавно, согласно указаниям, вырубались виноградники. Сокращалось производство натуральных вин. Пришла упадок винодельческая промышленность. И была даже идея сделать в Массандре вместо завода овощехранилище...
Если ничего не изменится, винзаводу Массандры жить осталось год-два, он обречен. С одной стороны, переход на хозрасчет, а с другой — госзаказ, а он из-за монополии государства на виноторговлю 100-процентный. Значит, и сверхплановую продукцию мы не можем реализовать по своему усмотрению — по прямым договорам.
Сырье — виноград — нам поставляют совхозы Ялты, Гурзуфа, Алушты. Ведь Массандра только производит вино. Нужные нам технические сорта трудоемки, им выгоднее производить столовые. Значит, чтобы заинтересовать, поднимай закупочную цену. Как следствие — цену на вино. Если мы не будем продавать на внешнем рынке ежегодно по 40—50 тысяч бутылок вина выдержки от 5 до 50 лет и не будем зарабатывать валюту, свои проблемы мы не решим.

Омар Хайям

Расул Гамзатов

Мирза Шафи Вазех